Будь что будет - Страница 18

— Будем очень признательны, не так ли, Элина? — отозвался Бернард. Он принял приглашение, решив все за нее, будто Элина слабо разбиралась в английском языке.

— Да, конечно…

— Что, если вы приедете к нам к семи часам? — прервала Элину мать, снова обращаясь к Бернарду.

Приобняв Элину за плечи и подталкивая ее ко входу в ресторан, Бернард согласно кивнул.

— Замечательно.

Упираясь и еле передвигая ногами, как капризный ребенок, Элина все же подчинилась ему и последовала за официантом, который вел их к самому лучшему столику в ресторане. Стол был накрыт в таком месте, откуда открывался замечательный вид на озеро, и был отделен от остального зала мраморными колоннами и своеобразным барьером из тропических растений. Это было идеальное место для конфиденциальных бесед и тайных встреч.

— Зачем ты сказал? — требовательно спросила она, когда они остались одни.

Бернард взял меню, углубился в его изучение и лишь спустя минуту поднял глаза на Элину.

— Что такого я сказал?

— Зачем ты сообщил о нашей помолвке как о свершившемся факте?

— Но ведь так оно и есть, Элина, — сказал он совершенно спокойно. — Тут нет никакой ошибки.

— Перестань говорить глупости! У тебя нет особого желания на мне жениться. Ты предложил это только по одной причине — хочешь взять ответственность на себя и…

— Не только поэтому, — отрезал он.

Его тон заставил ее похолодеть и окончательно смутил ее.

— Тогда почему же? — настаивала Элина, уставившись на него.

— Потому что это и мой ребенок. Я думал, что вчера мы обо всем договорились. И не стоит возвращаться к прежнему, — сказал он голосом, не допускающим возражений. — Я женюсь на тебе, чтобы наш ребенок носил мое имя.

— Он будет иметь имя, — сказала она. — Мое.

— И другое, если ты будешь упрямиться. Имя незаконнорожденного.

— Бернард, у тебя замшелые представления о некоторых вещах. В наши дни, в наш век не имеет никакого значения, что у ребенка только один родитель.

Он пропустил ее слова мимо ушей. Или не слышал, потому что обратился к официанту, появившемуся из-за колонны. И только после того, как заказал ей перье, а себе виски, Бернард вернулся к прерванному разговору.

— Ребенок не должен иметь только одного родителя, — заявил он, откидываясь на спинку стула и впиваясь в нее острым взглядом. — Правда, допускаю, что некоторым несчастным малышам за всю жизнь так и не довелось увидеть своего папу. Но мой ребенок никогда не окажется в их числе.

— Боже, разве я говорила, что собираюсь лишить тебя права навещать его! — воскликнула Элина, пожалев, что вступила в спор. В принципе она была с ним согласна, хотя ей приходилось выбирать: либо продолжать упираться, либо учитывать, что с ней сидит далеко не безразличный ей человек.

Даже высокомерие и вызывающая властность Бернарда не умаляли его привлекательности. Ей очень хотелось, чтобы в нем проявилась мягкость, которая наверняка скрывалась под оболочкой пиджака из верблюжьей шерсти и белоснежной туго накрахмаленной рубашкой.

Элина вздохнула. На этот раз все противоречивые мысли, которые не давали ей уснуть прошлой ночью, выплеснулись наружу. Она протестующе подняла руку.

— Жениться мы не должны, несмотря на появление ребенка. Ты не будешь участвовать в его воспитании, — заявила она, повышая голос.

Бернард продолжал бесстрастно смотреть на нее.

— Хорошо, мы не поженимся, — произнес он, растягивая слова.

От его слов она оказалась в положении боксера, которому досталось ниже пояса.

— Не поженимся?

Он покачал головой и подозрительно мягко улыбнулся.

— Нет. Поскольку ты относишься к этой идее с опаской, я беру на себя ответственность за воспитание ребенка.

— Но это же мой малыш. Я его мать!

— А я его отец, — возразил он с подчеркнутой жесткостью.

— На что ты намекаешь, Бернард?

— Намекаю? — засмеялся он. — Я ни на что не намекаю, Элина. Я просто заявляю тебе, что беру на себя все обязанности по его опеке и предоставляю тебе право навещать его.

Она не ожидала, что он сделает такой ход, она даже не могла предположить, что все так обернется.

— Ты уверен, что мужчина сможет самостоятельно заняться воспитанием? Этому никогда не бывать.

— Ошибаешься, — спокойно ответил он. — В наши дни в этом нет ничего необычного. Нормальные отцы пользуются теми же правами, что и матери.

— Ты никогда не убедишь суд своими аргументами.

— А я и не собираюсь. Я просто создам для ребенка самую благоприятную обстановку, приглашу няню с отличной репутацией, экономку, устрою все на высшем уровне, что тебе сделать не по силам. Уверен, ознакомившись с такими условиями, судья будет рад предоставить мне право опеки.

— Но дело не только в деньгах, Бернард, — прошептала Элина. — Ты же не можешь купить ребенка?

— Напротив, Элина, — ни капельки не стыдясь, проговорил он. — Купить можно абсолютно все, включая и судью. Для этого нужно только иметь деньги, а они у меня есть.

— Ты хочешь меня запугать?

Он наклонился вперед, как заговорщик, который собирается сообщить нечто очень важное.

— Ты плохо меня знаешь. Если б знала, то поняла: меня очень трудно переубедить. Уж если я что-то задумал, то довожу любое дело до конца. И это хорошо известно тем, кто когда-либо становился у меня на пути.

Да он самый большой подлец, с которым ей приходилось сталкиваться! Кровь стремительно пульсировала у нее в венах, щеки горели, спина стала влажной, а сердце сдавил страх.